Правило пяти минут: установлен точный момент смерти
02.02.2021 369 0
Группа международных ученых провела исследование в 20 отделениях интенсивной терапии в трех странах.
Наблюдение за почти 500 пациентами позволило исследователям установить окончательный момент смерти, пишет New England Journal of Medicine.
Специалисты наблюдали за людьми, у которых останавливалось сердце. Удалось установить, что смерть наступала через 4 минуты 20 секунд.
Среди медиков практикуется “правило пяти минут”. Считается, что если за это время пациента не удалось вернуть к жизни после того, как у него перестало биться сердце, то можно констатировать смерть человека.
Этот принцип и проверялся специалистами в медучреждениях. Так, наблюдение велось за 480 пациентами в течение получаса после прекращения у них сердечной активности.
Выяснилось, что у 67 пациентов (14%) непродолжительное сердцебиение восстанавливалось, однако пациенты все равно умирали. Преимущественно сердце удавалось “запустить” через минуту-две после первой остановки.
Правило “пяти минут” ученые подтвердили. Отдельно отмечается, что этот принцип оказался действенным для пациентов, подключенных к аппаратам жизнеобеспечения.
Эти сведения важны в случае, когда человек согласился на посмертную пересадку своих органов. При этом биоматериал берется только после окончательной констатации смерти. Ведь даже после остановки сердцебиения другие органы человека еще могут работать и поддерживать жизнедеятельность организма.
Из семи миллиардов ныне живущих людей никто точно не знает, что нас «ждет» после смерти. Загробная жизнь и вечная душа по-прежнему остаются объектом веры – наука пока что не в силах подтвердить или опровергнуть их существование (как гласит народная пословица, невозможно поймать Бога за бороду). Однако ученые упрямо пытаются исследовать и логично объяснить посмертные видения, о которых рассказывают около 20% переживших клиническую смерть.
По ходу, свет в конце туннеля, выход из собственного тела, умерших родственников и иные миры видят не только люди, но и, например, лабораторные мыши. Невролог из Мичиганского университета Джимо Борджигин восемь лет назад изучала изменение уровня гормонов во время смерти грызунов от нарушения кровоснабжения мозга (по сути, инсульта). В головы грызунов под анестезией внедрили электроды для измерения активности шести разных областей головного мозга. После этого в их сердца вводили смертельную дозу хлористого калия, вызывавшую остановку кровообращения.
Кровь больше не питала мозги мышей, которые без кислорода и глюкозы жили в среднем около полминуты (фактически, клиническая смерть). В те 30 секунд между последним ударом сердца и последним сигналом мозговой активности исследователи фиксировали работу нейронов. Частота колебаний сигналов лежала в диапазоне от 25 до 55 Гц. К удивлению ученых, на фоне резкого общего ослабления организма эти сигналы усилились. Кроме того, разные части мозга синхронизировали эти «ритмы» даже лучше, чем у здоровых мышей.
Дальше – больше. Подробная расшифровка доказала, что обнаруженные импульсы являются гамма-ритмом, который по научной классификации считается однозначным отображением сознательной деятельности человека и его способности концентрировать свое внимание. Естественно, присутствие гамма-ритма у мышей после остановки сердца оказалось сюрпризом для специалистов. Выходит, что у грызунов в состоянии клинической смерти мозг гиперактивен, информация обрабатывается, сознание усиливается.
«Наличие столь высокой мозговой активности у животных, страдающих от предсмертных мук, впечатляет, – заявил не участвовавший в работе Кристоф Кох из Института наук о мозге имени Аллена. – Однако этот результат порождает больше вопросов, чем ответов». Впрочем, Кох, являющийся признанным специалистом в области нейробиологии и изучения сознания, сомневается, что зафиксированный гамма-ритм можно связывать с «высоким сознанием» у грызунов. Якобы он мог оказаться следствием анестезии, в которую вводили грызунов. Другие эксперты также отмечают, что хоть мышей и используют в качестве модельных организмов для человека, как модель предсмертных видений они не годятся.
Нам же кажется, что ученым просто страшно, что мышей признают существами, наделенными сознанием, и тогда больше не на ком будет ставить изуверские эксперименты. Во всяком случае, ссылка на анестезию не выдерживает критики, поскольку любой наркоз приглушает и затормаживает мозговую деятельность. То есть, если бы была возможность померить мозговые импульсы грызунов без электродов и анестезии, скорее всего, всплеск гамма-активности при клинической смерти был бы еще сильнее. Других же зацепок и слабых мест в эксперименте пока не обнаружено.
Видимо поэтому Джимо Борджигин, несмотря на критику, уверена в том, что клиническая смерть – лишь яркая иллюзия, порожденная умирающим сознанием человека. Впрочем, ученая не особо заморачивается по этому поводу, поскольку в своих экспериментах она, прежде всего, старается не «поймать Бога за бороду», а определить способы улучшения кровотока мозга и продления его активности в состоянии клинической смерти.
А вот мы можем позволить себе праздно поразмышлять. Для начала допустим, что всплеск гамма-активности в мозгах мышей действительно связан с видениями (интересно было бы посмотреть на рай грызунов). А дальше следует одно из двух предположений. Либо Джимо права, и весь посмертный опыт – просто последняя мощная галлюцинация умирающего мозга будь-то мыши или человека. Тогда человеческое сознание не так уж сильно отличается от аналогичного у тех же грызунов, что противоречит постулатам и науки, и религии.
Либо вообще однозначная ересь: если у человека есть душа и вечная жизнь, то то же самое касается и мышей. В конце концов, все мы просто животные. Возможно, уход души из тела всегда сопровождается такой мозговой активностью. Кстати, недавно в Интернете была информация о том, что даже дождевые черви, у которых нет мозгов, в момент смерти излучают странную энергию…
В связи со всем вышеизложенным было бы очень интересно зафиксировать мозговую деятельность людей в состоянии клинической смерти. Но такие прямые опыты, естественно, вряд ли возможны – умирающему человеку надо срочно делать реанимацию, а не снимать показатели мозговой активности. Впрочем, Джимо Борджигин сама предложила выход из ситуации: измерить активность возможно при операциях на головном мозге, включающих его охлаждение и снижение кровоснабжения. Эта процедура, кстати, также вызывает предсмертные видения, аналогичные тем, о которых сообщают пережившие клиническую смерть.
Наблюдение за почти 500 пациентами позволило исследователям установить окончательный момент смерти, пишет New England Journal of Medicine.
Специалисты наблюдали за людьми, у которых останавливалось сердце. Удалось установить, что смерть наступала через 4 минуты 20 секунд.
Среди медиков практикуется “правило пяти минут”. Считается, что если за это время пациента не удалось вернуть к жизни после того, как у него перестало биться сердце, то можно констатировать смерть человека.
Этот принцип и проверялся специалистами в медучреждениях. Так, наблюдение велось за 480 пациентами в течение получаса после прекращения у них сердечной активности.
Выяснилось, что у 67 пациентов (14%) непродолжительное сердцебиение восстанавливалось, однако пациенты все равно умирали. Преимущественно сердце удавалось “запустить” через минуту-две после первой остановки.
Правило “пяти минут” ученые подтвердили. Отдельно отмечается, что этот принцип оказался действенным для пациентов, подключенных к аппаратам жизнеобеспечения.
Эти сведения важны в случае, когда человек согласился на посмертную пересадку своих органов. При этом биоматериал берется только после окончательной констатации смерти. Ведь даже после остановки сердцебиения другие органы человека еще могут работать и поддерживать жизнедеятельность организма.
Из семи миллиардов ныне живущих людей никто точно не знает, что нас «ждет» после смерти. Загробная жизнь и вечная душа по-прежнему остаются объектом веры – наука пока что не в силах подтвердить или опровергнуть их существование (как гласит народная пословица, невозможно поймать Бога за бороду). Однако ученые упрямо пытаются исследовать и логично объяснить посмертные видения, о которых рассказывают около 20% переживших клиническую смерть.
По ходу, свет в конце туннеля, выход из собственного тела, умерших родственников и иные миры видят не только люди, но и, например, лабораторные мыши. Невролог из Мичиганского университета Джимо Борджигин восемь лет назад изучала изменение уровня гормонов во время смерти грызунов от нарушения кровоснабжения мозга (по сути, инсульта). В головы грызунов под анестезией внедрили электроды для измерения активности шести разных областей головного мозга. После этого в их сердца вводили смертельную дозу хлористого калия, вызывавшую остановку кровообращения.
Кровь больше не питала мозги мышей, которые без кислорода и глюкозы жили в среднем около полминуты (фактически, клиническая смерть). В те 30 секунд между последним ударом сердца и последним сигналом мозговой активности исследователи фиксировали работу нейронов. Частота колебаний сигналов лежала в диапазоне от 25 до 55 Гц. К удивлению ученых, на фоне резкого общего ослабления организма эти сигналы усилились. Кроме того, разные части мозга синхронизировали эти «ритмы» даже лучше, чем у здоровых мышей.
Дальше – больше. Подробная расшифровка доказала, что обнаруженные импульсы являются гамма-ритмом, который по научной классификации считается однозначным отображением сознательной деятельности человека и его способности концентрировать свое внимание. Естественно, присутствие гамма-ритма у мышей после остановки сердца оказалось сюрпризом для специалистов. Выходит, что у грызунов в состоянии клинической смерти мозг гиперактивен, информация обрабатывается, сознание усиливается.
«Наличие столь высокой мозговой активности у животных, страдающих от предсмертных мук, впечатляет, – заявил не участвовавший в работе Кристоф Кох из Института наук о мозге имени Аллена. – Однако этот результат порождает больше вопросов, чем ответов». Впрочем, Кох, являющийся признанным специалистом в области нейробиологии и изучения сознания, сомневается, что зафиксированный гамма-ритм можно связывать с «высоким сознанием» у грызунов. Якобы он мог оказаться следствием анестезии, в которую вводили грызунов. Другие эксперты также отмечают, что хоть мышей и используют в качестве модельных организмов для человека, как модель предсмертных видений они не годятся.
Нам же кажется, что ученым просто страшно, что мышей признают существами, наделенными сознанием, и тогда больше не на ком будет ставить изуверские эксперименты. Во всяком случае, ссылка на анестезию не выдерживает критики, поскольку любой наркоз приглушает и затормаживает мозговую деятельность. То есть, если бы была возможность померить мозговые импульсы грызунов без электродов и анестезии, скорее всего, всплеск гамма-активности при клинической смерти был бы еще сильнее. Других же зацепок и слабых мест в эксперименте пока не обнаружено.
Видимо поэтому Джимо Борджигин, несмотря на критику, уверена в том, что клиническая смерть – лишь яркая иллюзия, порожденная умирающим сознанием человека. Впрочем, ученая не особо заморачивается по этому поводу, поскольку в своих экспериментах она, прежде всего, старается не «поймать Бога за бороду», а определить способы улучшения кровотока мозга и продления его активности в состоянии клинической смерти.
А вот мы можем позволить себе праздно поразмышлять. Для начала допустим, что всплеск гамма-активности в мозгах мышей действительно связан с видениями (интересно было бы посмотреть на рай грызунов). А дальше следует одно из двух предположений. Либо Джимо права, и весь посмертный опыт – просто последняя мощная галлюцинация умирающего мозга будь-то мыши или человека. Тогда человеческое сознание не так уж сильно отличается от аналогичного у тех же грызунов, что противоречит постулатам и науки, и религии.
Либо вообще однозначная ересь: если у человека есть душа и вечная жизнь, то то же самое касается и мышей. В конце концов, все мы просто животные. Возможно, уход души из тела всегда сопровождается такой мозговой активностью. Кстати, недавно в Интернете была информация о том, что даже дождевые черви, у которых нет мозгов, в момент смерти излучают странную энергию…
В связи со всем вышеизложенным было бы очень интересно зафиксировать мозговую деятельность людей в состоянии клинической смерти. Но такие прямые опыты, естественно, вряд ли возможны – умирающему человеку надо срочно делать реанимацию, а не снимать показатели мозговой активности. Впрочем, Джимо Борджигин сама предложила выход из ситуации: измерить активность возможно при операциях на головном мозге, включающих его охлаждение и снижение кровоснабжения. Эта процедура, кстати, также вызывает предсмертные видения, аналогичные тем, о которых сообщают пережившие клиническую смерть.
| |